В.Н.Прокашев

«Я фотограф, а не фактограф…»

                                                                            А.М.Перевощиков

  Певцом красоты  северной природы, фотографом-поэтом, Левитаном в художественной фотографии называли его современники. Каждая персональная выставка  фотографа  из Кирово-Чепецка сразу же становилась ярким событием в культурной жизни. И независимо, где она проходила – в родном ли городе или Ленинграде, Минске или Кирове, в Риге или  Даугавпилсе.  По линии АПН (агентство печати и новостей) работы фотомастера выставлялись во множестве стран:  Бельгии и Франции, Японии и Греции, Западном Берлине и Гонконге, странах арабского мира... Его имя вошло в искусствоведческие издания и энциклопедии. В 1969 году на международной выставке в Нидерландах за своё произведение «Конёк-горбунок» он получил одну из высших наград – бронзовую медаль.

          Кто же он, этот человек, прославивший своим творчеством родной город и оставивший яркий след в истории отечественного фотоискусства? Ответить на заданный вопрос нам поможет его биография. Откроем  её начальную страницу  и мысленно перенесёмся в начало прошлого века.

          На высоком живописном берегу, там где Вятка встречается с Чепцой, раскинулось старинное вятское село Усть-Чепецкое с неторопливым, патриархальным укладом жизни его обитателей.

           Здесь, 24 февраля 1905 года в семье местных крестьян Михаила Андреевича и Анны Яковлевны Перевощиковых родился сын Алексей. Крестили мальчика в тот же день в Богородицкой церкви села Усть-Чепецкого. Таинство крещения совершили священник Максим Виноградов и псаломщик Николай Спасский.

          Село, в котором родился и вырос Алексей Михайлович Перевощиков, принадлежало к числу старинных и довольно больших сёл Вятской губернии. Расположенное на берегу реки, оно имело ряд особенностей. Одна из них — отсутствие у крестьян полезной пахотной земли — и определила на долгие годы уклад жизни местного населения. 

          Единственным занятием, связанным с землёй, было огородничество. Выращивали преимущественно огурцы и картофель. Неплохой доход приносило чепчанкам и тканье наконечников для полотенец. А вот мужчины в поисках заработка вынуждены были уходить в соседние местности.  Основанная Андреем Яковлевичем Бровцыным во второй половине XIX столетия спичечная фабрика в значительной мере   смогла обеспечить  мужское население работой. Шли годы, и к Октябрьской революции село Усть-Чепца сложилось как небольшой промышленный центр. Заметно выделялось оно и в культурном отношении.

          В начале ХХ века, помимо церковно-приходской школы, существовали в Усть-Чепце два училища — женское и мужское. Порог последнего и переступил в 1913 году восьмилетний Алёша Перевощиков. Обратимся к страницам автобиографии Алексея Михайловича: «С 1914 по 1923 год учился в земской школе, Вятском ремесленном училище и окончил среднюю школу второй ступени в селе Усть-Чепца».

          В начале двадцатых годов учительницей русского языка и литературы работала здесь Зинаида Андреевна Леонтьева. Впоследствии, вспоминания свою учительскую юность, она писала: «В первый год моей работы в Чепецкой школе в выпускном классе комсомольцев было трое: Алёша Перевощиков, Борис Зорин и Миша Шумилов. Алёша Перевощиков — талантливый художник, он оформлял настенными плакатами, картинами, таблицами все литературные вечера, юбилейные даты, альбомы, журналы. Благодаря ему мы сумели создать учебные пособия по литературе, русскому языку и обществоведению...»

             Сохранилась характеристика учеников 5-й группы Усть-Чепецкой школы 2 ступени, написанная учительницей Леонтьевой в 1923 году. Значительной место уделено в ней Алёше Перевощикову.  

           «Этот юноша — отмечала Зинаида Андреевна, - разносторонне развитый, на всё отзывчивый, умный, живой, чуткий. Всё - ум, чувство, воля - в нём  гармонично развито. Сам полный жизни и энергии, он нежно любит всё живое: понятно, что больше всего он любит природу, любовно и внимательно всматривается  в каждое её явление. Растительный мир больше, чем животный, привлекает его внимание, не потому ли, что в нём больше красоты и неразгаданности. К эстетическим переживаниям он очень чуток, несмотря на внешнее отрицание эстетики: у него и художническое чутьё и музыкальный слух и понимание красот природы».

         В двадцатые годы культурная жизнь в селе бурлила. Заметную роль играла интеллигенция, ярким представителем которой являлась семья Баратынских. Глава семейства был сыном двоюродного брата известного русского поэта, современника Пушкина Евгения Абрамовича Баратынского. Волею судьбы  потомки последнего оказались в непростое время на  Вятской земле. Младший из Баратынских – Андрей учился в одной школе с Алёшей Перевощиковым.  Мать Андрея – Зоя Ивановна, работавшая библиотекарем, участвовала в любительских спектаклях. Принимал активное участие в подготовке театральных постановок и Алексей Перевощиков.  При этом был не только художником-декоратором и гримёром, но и режиссёром. Не тяготился будущий фотохудожник и общественной работы, являясь заместителем секретаря комсомольской ячейки.  Наверное, в  далёкой юности, в той доброжелательной, творческой среде, в которой  он рос и  лежат истоки творчества  Алексея Михайловича Перевощикова. 

           Окончив сельскую школу, юноша поступил на работу заведующим клубом спичечной фабрики «Чепца». В декабре 1924 года он женился на Олимпиаде Селивановской, дочери местного священника. На следующий год молодая семья переехала жить в Вятку, где Алексей устроился культработником в клуб спичфабрики «Красная  звезда». В 1926 году Перевощиков поступил учиться в Вятский художественно-промышленный техникум.  Проживая в Вятке, молодые супруги зашли однажды в фотомастерскую С.А.Лобовикова. Встреча с известным фотографом, большим мастером художественной фотографии произвела на Алексея сильное впечатление и определила его дальнейшую судьбу. Он всерьёз начинает заниматься фотографией. В 1927 году начинается сотрудничество Перевощикова с газетой «Вятская правда». Продолжая учиться в техникуме, Алексей достигает определённых успехов, его рекомендуют  для продолжения учёбы во ВХУТЕМАС  (высшие художественные технические мастерские). Но неожиданно он серьёзно заболевает, оставляет учёбу и в 1928 году возвращается  с семьёй в Чепцу. После выздоровления работает фотографом в местной сельхозкоммуне. Затем в той же должности трудится в доме отдыха «Боровица». В 1933  году Алексей Перевощиков перешёл на работу фотокорреспондентом в «Вятскую правду» (впоследствии – «Кировскую»).   Работая в газете, побывал во многих городах и селениях Кировского края. Снимал деревенских тружеников и седовласых стариков, забавную детвору и чудные вятские пейзажи. Публиковались на страницах газеты его снимки и со строительства Кирово-Чепецкой ТЭЦ, что воздвигалась по соседству с  родным селом. Наверное, тогда Алексей  не предполагал, что спустя некоторое время и само село войдёт в городскую черту нового города - Кирово-Чепецка.

           В «Кировской правде» Перевощиков трудился до призыва на армейскую службу. Не призванный из за плохого зрения в действующую армию, Алексей Михайлович в годы войны служил фотолаборантом в Ленинградском госпитале Военной морской медицинской академии, эвакуированной  в город Киров. После снятия блокады госпиталь возвратился в Ленинград. Там в 1945 году Алексей Михайлович закончил свою службу в звании сержанта, получив свою первую награду - медаль «За победу над Германией» В том же году  он стал фотокорреспондентом Ленинградского ТАСС. Но работать здесь ему пришлось недолго. В 1946 году Перевощиков попал в больницу, подвергшись разбойному нападению.

           После выписки Алексей Михайлович возвращается на родину и работает фотографом на ТЭЦ, сотрудничает по договорам с организациями и учреждениями. Но то, что он делает, его не удовлетворяет. Для него эта работа - всего лишь средство к существованию. Перевощиков понимает, что его час ещё не пришёл, но он обязательно будет.

 Наступает 1952 год. Из автобиографии Алексея Михайловича Перевощикова: «В 1952 году я перешёл работать на творческую работу фотографа-художника и одновременно был назначен фотокорреспондентом газеты «Кировская правда» и центральных газет и журналов. С 1962 года член Союза журналистов. Мои фото печатались и печатаются сейчас в газетах «Комсомольская правда», «Литературная газета», «Кировская правда», «Горьковская правда», в журналах «Советское фото», «Огонёк», «Москва», «Советская женщина» и других...»

       Первый большой успех пришёл к Алексею Михайловичу в 1956 году, да такой, что  его узнала вся страна. В декабре, на выставке в Ленинграде, среди  четырёхсот фотографий 107 авторов были выставлены 29 работ Перевощикова. За них он получил все награды – три диплома и три премии.

     6 апреля 1957 года в художественном музее города Кирова открылась персональная выставка Алексея Перевощикова из 160 работ. Об этом сообщила своим читателям «Литературная газета», поместив один из снимков с выставки – «Жена внука». Выставка произвела на её посетителей огромное впечатление. В многочисленных отзывах звучало только восхищение творчеством мастера. «Выставка фотографа-художника А.М.Перевощикова – это подлинное искусство. Нет слов выразить чувства, охватывающие меня после посещения выставки. Это талант…».

         В начале 1959 года на прилавках магазинов появилась книга «Советская художественная фотография» ведущего фотоискусствоведа С.А.Морозова, в которой автор ставит Перевощикова в ряд выдающихся фотомастеров страны.

         В 1966 году по заданию редакции журнала «Огонёк» Кирово-Чепецк посетил известный московский фотокорреспондент Лев Бородулин. Ему предстояло сделать серию фотоочерков о развитии спорта в молодом городе. Тогда же состоялось знакомство столичного гостя с Алексеем Перевощиковым. Из воспоминаний фотографа Алексея Шишова: «Я замечаю, как Бородулин зачарованно рассматривает всё новые и новые работы хозяина дома. Наконец, он не выдерживает и восхищённо восклицает: «Алексей Михайлович, ты большой художник. Твои работы должны обязательно стать достоянием всех!».

          С 1971 по 1973 год в Прибалтике прошёл ряд персональных выставок Перевощикова, имевших колоссальный успех.

         Алексей Михайлович был не только замечательным фотомастером, но и гуманистом, философом. 31 августа 1972 года он берёт в руки лист бумаги и начинает писать. Так рождаются его знаменитые заметки, названные им «Осколки мыслей».  Примерно на двух тысячах листов Перевощиковым записаны его рассуждения  об искусстве и жизни, о проблемах творчества и культуры.  Эти заметки ставят вопросы фотографии на новый уровень, поднимают важнейшие проблемы понимания искусства.

         Умер Алексей Михайлович 18 декабря 1988  года.  24 февраля 1990 года в Кирово-Чепецке  состоялась его первая посмертная выставка. В этот же день, на доме, где жил мастер последние пятнадцать лет, была установлена мемориальная доска. В 1996 году имя Перевощикова было присвоено одной из новых улиц города. В год столетия со дня  рождения фотохудожника  был издан альбом его фотопроизведений.  

            Впечатление от работ Перевощикова на долгие годы оставалось в памяти людей. Тому пример – строки из письма Дмитрия Иванова, полученного автором этой статьи в 2005 году, в год столетнего юбилея мастера. «О творчестве Алексея Перевощикова я впервые узнал много лет назад едва ли не из первой публикации о нём в «Советском фото». Помню, был потрясён лирикой его работ… Уже тогда я понял, что это мастер – со своим, присущим только ему, стилем, мировоззрением…». К сожалению, в то время его работы публиковались не часто…  И всё же ещё раз-другой в те годы его работы прошли через тот журнал, что дало возможность убедиться в правоте своего восприятия дарования этого человека…»      

Е.Н.Загайнова

Как сделать автора узнанным.

Автопортреты фотохудожника Алексея Михайловича Перевощикова

         Публикация: Краеведческий музей: история, коллекции, люди. Материалы всероссийской научно-практической конференции «Краеведческий музей: история, коллекции, люди» (к 150-летию Кировского областного краеведческого музея). (г. Киров, 21-22 апреля 2016 г.). – Киров, 2016.

         В музейно-выставочном центре города Кирово-Чепецка хранится архив фотохудожника Алексея Михайловича Перевощикова (1905 – 1988), признанного мастера художественной фотографии. Его судьбу в далекие двадцатые годы прошлого века определило знакомство с замечательным русским фотографом Сергеем Александровичем Лобовиковым. Влияние мастера было так велико, что выпускник Вятского художественного училища вместо того, чтобы стать художником-живописцем стал светописцем. Учёба у Лобовикова помогла юноше овладеть мастерством, обострила художественное чутьё, но не лишила самостоятельности, не сделала его простым продолжателем дела и направления своего учителя. Годы профессиональной работы  в ТАСС (корреспондент в Ленинграде, в Кирове)  углубили его внимание к жизни, расширили кругозор.

         Имя А.М. Перевощикова становится известно широкой публике в послевоенное время, когда ему было уже 50 лет.

Каждая его выставка, где бы она ни открывалась – в родном ли городе или в  Ленинграде, Риге, Даугавпилсе, Минске, Горьком  – сразу становилась крупным и ярким событием в культурной жизни, привлекала тысячи зрителей.

Многочисленные публикации в журналах «Советское фото», «Смена», «Советская женщина», «Москва», «Огонек», «Совиет Лайф», «USSR». Постоянный участник международных выставок художественной фотографии. Его снимки, закупленные по линии АПН, экспонировались в семидесяти четырёх странах мира. Имя А.М. Перевощикова было отмечено в 27-ом томе Большой Советской Энциклопедии среди немногих выдающихся фотохудожников. 

Большую часть своей творческой биографии он посвятил пейзажу. Отсюда эпитеты, которыми его щедро награждали: «выдающийся пейзажист, Левитан в художественной фотографии», «певец суровой красоты».  Но только пейзажистом он себя не считал. Ему, как художнику, было недостаточно отображения лишь природы.  Хотелось полнее выразить свои переживания, мысли.

«В моём творчестве три направления, - говорил А.М. Перевощиков интересующимся, - «пейзаж, документальные снимки  и «субъективные» фотографии». Последние включали в себя фотографии-композиции, наполненные образами, символами, фантазией. В результате получалось произведение, преломленное через сознание художника.

Вопреки всем, он отстоял право на существование в фотографии жанра картин-фантазий, который он, если и не создал как таковой, то основательно разработал.

При их создании он использовал сложные способы лабораторной обработки материалов – изогелию, контратипирование, соляризацию, применял монтаж и барельефную печать. Был убежден, что конечный результат светохимических преобразований изображения не случаен, что фотограф занимается не фокусами, а выявляет нечто сокрытое от человеческого взгляда природой.

Перевощиков был известен также своими жанровыми картинами и портретом. Как он сам сказал в одном интервью, «Я стал делать портреты при первом сигнале старости. Чтобы сделать их, не требуется ходить по лесам». Но даже в портрете он не забывал свой любимый пейзаж.

Его часто упрекали за то, что он фотографировал не человека на природе, а природу с человеком. На что он отвечал, что «он пейзажист, а не портретист. А если уж снимать портрет, то надо делать это так, чтобы тебя не заметили. Неожиданно, внезапно. Нужно, чтобы человек не позировал на фото, а жил, был самим собой». Этот же принцип естественности он распространил потом и на автопортрет. Но к автопортрету Перевощиков пришел в конце своего нелегкого творческого пути, столкнувшись с непониманием и неприятием его творческих поисков.

В 1973 г. в одном из московских издательств готовился к изданию альбом его фотографий. Казалось бы, выход к всесоюзному зрителю на долгую жизнь открыт. Но в это время один из администраторов, руководивших фотографическими делами, усомнился, настолько ли хорош Перевощиков, чтобы так широко пропагандировать его творчество. Случайно оброненная фраза сильно ранила автора. Обескураженный, он потерял интерес и к альбому и к персональной выставке в Москве.

В то же время в Минске персональная выставка Перевощикова прошла с большим успехом. Однако, вернувшись домой, он так и не стер написанные им на стене комнаты слова Бальзака: «Мы все умираем непонятыми». Его фотографии еще будут путешествовать по свету, его еще назовут в Англии лучшим советским фотоимпрессионистом, он будет участвовать во всевозможных столичных и местных выставках – все это будет, но он уже ищет уединения. На тот момент в его архиве было около 800 работ. За последующие пятнадцать лет жизни он утроит это количество, навсегда закрыв черной тканью окно своей лаборатории, подчиняя быт работе.

В письме неизвестному ему рецензенту он пишет: «Жизнь неудержимо движется вперед, эстетические требования зрителей с каждым днем повышаются. Поэтому я ищу средства и формы наибольшей выразительности. Я считаю невозможным прекратить поиски, застыть, остановиться на апробированных темах, избитом направлении. Отказаться от работы мысли, от стремления добиться сопереживания зрителей невозможно!»

В том же  1973 г. он переехал из деревенского дома, попавшего под снос,  в благоустроенную квартиру. Молодой город Кирово-Чепецк разрастался, включая в свои границы близлежащие села и деревни. Та связь с малой родиной, сельской природой и бытом, которая с детских лет питала Алексея Перевощикова, была порвана. Быть может и по этой причине в его творчестве  появились напряжение и драматизм, которые не были так очевидны раньше.

Автопортрет больше чем другие жанры отображает происходившие с художником перемены, его поиски, мысли, надежды.

В 1980 г. в одном из интервью его спросили: «В Ваших последних работах много самых различных автопортретов, на которых Вас не сразу узнаешь. Это даже не автор, а некий обобщенный образ художника». На что Алексей Михайлович ответил: «Есть очень расхожее выражение: показать внутренний мир героя. Но если в литературе, живописи и других видах искусства герой чаще всего вымышленный, то в фотографии он реальный. Идет человек по улице, вдруг его фотографируют, делают снимок и начинают показывать его внутренний мир. Я считаю, что фотограф-художник не всегда имеет право копаться во внутреннем мире реальных людей. А вот в своем – пожалуйста! Тот, кому он интересен, посмотрит, кому нет – пройдет мимо. Выражая свои мысли и чувства, я хочу выразить мысли и чувства художника, те трудности, которые ему приходится преодолевать в своем творчестве».

Среди самых известных его автопортретов – «Путник», «Дон Кихот Чепецкий», «Входящий», «Огнь души», «Раздумье», «Автопортрет с березами», «Сердце художника». Как пишет мастер в своих не менее знаменитых дневниковых записях «Осколки мыслей», все они являются попыткой выразить «боль души и ярость сердца». Сейчас, когда Алексея Михайловича Перевощикова нет в живых, только эти записи могут в какой-то мере пролить свет на переживания автора, выраженные им в своих автопортретах.

Его «Путник» отвечает на извечный вопрос, что же такое творчество. -Это бесконечное странствие к моменту истины. О том, как трудно это странствие, говорят слова из дневника: «В творчестве путь-дорогу я не выбирал. В творчестве путь-дорога сама меня выбрала. Я ходил, ходил, ходил по лесам, по горам и в финале – хождение по мукам. Путь художника – это хождение по мукам».

  Удивительной и во многом пророческой оказалась фотография «Дон Кихот Чепецкий». В своих устремлениях А.М. Перевощиков оставался Дон Кихотом, которому нет места в его времени. А в дневнике читаем: «Я Дон Кихот Чепецкий, печальный рыцарь фотоискусства. Роль безумного чудака мне подошла. Я сверкал. Как? Покажет время, история».

При создании автопортретов каждый негатив  «прочитывался» им по-новому много раз, на одном и том же материале создавались листы и вполне реальные, и фантастические. Работа над автопортретами также велась с применением «техники». Но от этого они становились более выразительными и многозначными. Так возникли  фотокартины «Проводы скворцов», «Симфония», «Птичья метель», которые без применения фототехники ничего не дали бы ни зрителям, ни автору. Перевощиков пояснял: «Негативы – это блоки, кирпичи, глина, цемент. Для меня это – тот материал, из которого я пытаюсь строить фотокомпозиции, выражая свою душу».

При всем при этом Алексей Михайлович не надевал на себя фальшиво-глубокомысленной маски и признавался, что не все свои фантазии он понимает, а только чувствует их, не находя словесных образов для объяснения.

Первая посмертная выставка работ А.М. Перевощикова состоялась через год после его смерти в 1990 году. И потом каждые один – два года Городской Фонд культуры им. А.М. Перевощикова, к которому перешел архив мастера, выкупленный городом у наследников, устраивал его выставки. В 1990-е гг. выставки прошли также в Кирове и Москве. С 2008 г. архив А.М. Перевощикова (более двух тысяч фотографий и негативов, дневники, библиотека, фототехника) хранится в музейно-выставочном центре.

При отборе работ для выставок члены Фонда культуры им. А.М. Перевощикова, а это, главным образом, его друзья и ученики, участники городского фотоклуба «Двуречье», основанного еще при непосредственном участии Алексея Михайловича,  руководствовались желанием «показать лучшее», поэтому в выставки включались разножанровые  работы, где главное место занимал пейзаж.

Публикации тех лет подчеркивают, что какую бы коллекцию Перевощикова не представляли, его работы по-прежнему завораживали зрителей. У каждой картины чувствовалось его присутствие – движение мысли и души, питаемые его жаждой совершенства, той сверхзадачей, которую он перед собой когда то поставил – «изобразить невидимое». Перед зрителями вставал оригинальный человек – «любитель Вагнера и Ван-Гога», сумевший развить свой талант и реализоваться в скудных условиях советского бытия.

При организации выставок  в музейно-выставочном центре, а они обязательно устраивались к памятным датам мастера, поначалу по-прежнему выполнялась задача показать наследие мастера более широкому зрителю. В 2015 г., к 110-летию со дня рождения А.М.Перевощикова, мы предположили, что прежде чем представлять его творчество, надо попробовать понять автора, ведь к работам обращается уже совершенно другой зритель.

Было решено выставить для экспонирования только автопортреты, крайне редко принимающие участие в выставочных проектах. Возможно, это было наследие семидесятых, когда среди самых противоречивых мнений и оценок существовало и такое мнение, что творчество Перевощикова народу не понять, а потому избегали показывать все «сложные» фотографии мастера, окрещенные «новациями», и прежде всего автопортреты.

Мы перенесли акцент в работе с наследием А.Перевощикова: не как можно больше выставлять, а как можно глубже изучать, чтобы он стал, говоря словами кировского писателя Льва Лубнина, не только известным, но и  наконец-то узнанным. Да и у самого Алексея Михайловича, по словам его учеников, было желание, чтобы его работы бесстрастно изучали искусствоведы, когда уже не будет всех тех обстоятельств, в которых он жил и отстаивал право на свое видение мира.

При подготовке выставки мы изучали публикации о творчестве А.М. Перевощикова, брали интервью у знавших его людей, расшифровывали «Осколки мыслей», одновременно готовя их к публикации. Было решено, что автопортреты на выставке будут сопровождать выдержки из дневника. Был разработан и отпечатан путеводитель, подготовлены фотографии для очередного альбома.

Наши прогнозы оправдались: в музей пришла новая аудитория с желанием узнать, кто же такой Алексей Перевощиков, чье имя носит одна из улиц города Кирово-Чепецка. Большое впечатление от выставленных работ получила молодежь. Повальное увлечение молодых людей селфи заставило их задуматься, что в данном занятии есть другой уровень, овладение которым поможет понять самих себя. Выставка вызвала у этой категории посетителей чувство искреннего восхищения мастером, делавшим автопортреты такой сложности в век аналоговой фотографии. Конечно же, прошли традиционные встречи, вечер памяти,  презентация фильма, мастер-классы.

Во многих своих работах  А.М. Перевощиков оставил зрителю простор для продолжения авторской мысли. Его портреты, записи в дневниках учат отстаивать свое мнение, быть личностью и так же, как когда то он, верить в мечту, до конца оставаясь непокорённым.

Е.Н.Загайнова

Пейзаж в творчестве фотохудожника  А.М. Перевощикова

Публикация: Кирово-Чепецк: история и современность// Сборник материалов межрегиональной научно-практической конференции, посвящённой 75-летию Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг., 65-летию города Кирово-Чепецка, 60-летию городского музея (г. Кирово-Чепецк, 28 марта 2020 г.). – Киров, 2020. – с. 173 – 184.

Выдающийся фотохудожник  Алексей Михайлович Перевощиков родился в селе Усть-Чепца Вятского уезда и губернии 24 февраля 1905 года. Со школьной скамьи проявлял творческие наклонности: участвовал в художественной самодеятельности, выполнял обязанности редактора стенной газеты и художника сцены в самодеятельном театре. В далёкие двадцатые годы прошлого века Перевощиков поступил в Вятский художественно-промышленный техникум, готовился стать живописцем. Но однажды случай привел его в лабораторию знаменитого художника-фотографа Сергея Александровича Лобовикова. Восхищённый высоким искусством, Алексей Перевощиков навсегда отказался от кисти и палитры и стал страстным поклонником чёрно-белой фотографии. Молодой человек запомнил завет Лобовикова: задача  художника-фотографа не только   констатация факта, а выражение мысли и чувства, поиски художественного обобщения.

Он долго был безвестным фотографом-репортёром, но в 50-летнем возрасте вдруг громко заявил о себе, как о самобытном мастере фотографии. К тому времени  Перевощиков накопил множество материала. По заданию редакции газеты «Кировская правда» он побывал в самых отдалённых уголках родного края.

У него были глаза художника и сердце, отзывчивое на красоту. Из каждой поездки Перевощиков привозил в чемодане множество наработанных катушек. А потом проявлял, печатал и огорчался, если видел, что исчезла та красота, которую он заметил и почувствовал, если вместо снимка, наполненного жизнью, получался симпатичный кусок ландшафта. И рвались, швырялись в печь, в огонь приятные, но мёртвые виды природы.  Оставлялись лишь два-три листа, где, кажется, что-то получилось.

  Перевощиков достиг успеха в разных жанрах, но пейзаж был и остаётся его визитной карточкой.

Традиционные реалистические пейзажи, с которых началась слава Перевощикова, полны волшебства, сказочного очарования, потому что он научил холодный объектив (рабом которого он принципиально отказывался быть) видеть чудо в обыкновенной берёзе, лесной проталине, заиндевевшей ветке. Своим мастерством и зорким глазом автору удавалось создавать опоэтизированные снимки, за что его нередко называли «фотограф-поэт».

Ему очень понравилось выражение русского художника-пейзажиста XIX века Алексея Саврасова: «…Чтоб жаворонков на картине не было видно, а песни их слышались». И, скорей всего, он самостоятельно пришёл к такому же мнению ещё в начале своего творческого пути. Его фотокартины дают зрителю возможность не только ощутить состояние природы, но и домыслить, додумать мысли автора, развить при помощи своей фантазии концепцию «что было и что будет».

Перевощиков был уверен, что «живописью, художественной фотографией можно и нужно выражать то, что невозможно выразить словами». Тем более, что в его «сочинениях» (так он называл свои снимки) было «больше чувств, чем разума, больше сердца, чем головы, больше интуиции и подсознания, чем «правильной» логики».

По воспоминаниям современников, работал в любых условиях. Особенно любил снимать воду. Местные рыбаки часто заставали его поджидающим рассвет где-нибудь у озера или на реке. Случалось, уходил на съёмки во время бури, в самую сумятицу непогоды. Приговаривал при этом: «Надо! Надо оказаться именно там и в момент неповторимый, в тот миг, когда природа живёт самой яркой жизнью».

И действительно, многие из его снимков связаны с водой, и, прежде всего, знаменитое «Купание солнца». С помощью нескольких главных деталей автор создал картину, полную большого содержания и глубокого чувства. Холодным паром курится незастывший ручей в лесу: морозный дым окутывает кусты, стволы деревьев, делая их почти неразличимыми, их очертания стёрты, тонут в студёном тумане. А в тяжёлой чёрной воде плывёт, купается зимнее солнце. Снимок «Купание солнца» был впервые отмечен в 1958 году на Всесоюзной выставке художественной фотографии в Москве, получив диплом I степени. После этого редкая выставка обходилась без его участия.

Многие пейзажи на снимках Перевощикова привлекают внимание своей лаконичностью. Так, в другом его знаменитом снимке «Чёрное и белое» (второе название «Заиндевело»)  мастер, используя минимум изобразительных средств, добивается максимума выразительной художественной образности. Зрителя влечёт к снимку и простота заложенной в него мысли, и добротность его исполнения. Эта работа также немало попутешествовала по миру. В 1969-1970 годах по линии Агентства печати «Новости» она и ещё двадцать других его фотокартин экспонировалась в шести городах Соединённых Штатов Америки, а до этого неоднократно представлялась на всесоюзных выставках.³

Обычно Алексей Михайлович Перевощиков ходил на съёмки в одиночестве. Те же, кому довелось быть на пленэре вместе с Перевощиковым, отмечали его практически неиссякаемую энергию: полдня он мог топтаться возле заячьих следов в молодом березняке, часами сидеть возле бьющего в овраге родника, дожидаясь, когда солнце высветит его с нужной стороны, вдоль и поперёк исходить поле, тронутое первым заморозком.

Его коллега – фотокорреспондент газеты «Кировская правда» Григорий Горев в 1998 году вспоминал: «Мне посчастливилось в 1950-е годы побывать с Перевощиковым в ряде командировок. Его глаз был постоянно на страже. Он примечал всякую интересную мелочь, искал неожиданный ракурс. Время, остававшееся у нас от основной съёмки, мы проводили на природе.

Однажды Перевощиков нашёл вдохновение, увидев небольшой ручеёк, берега которого хранили множество отпечатков следов – людей, птиц, собак. Всё вместе это создавало сложный рисунок, все линии которого сходились к маленькой человеческой фигурке с коромыслом и вёдрами на плечах. Дело было в деревне Рыбная Ватага Кильмезского района Кировской области.

Перевощиков кинулся снимать, «воркуя» под донышко фотоаппарата:

- Вот бы кто нас увидел. Удивление бы у него выросло с мачтовую сосну. И что эти дядьки снимают? Добро, повесили бы одеяло на стенку избы, поставили бы стул и сажали бы на него по очереди желающих. Кому на документ, кому на память. А то собачьи следы! А кому это надо? Какие-то ненормальные. Малохольные. Чего доброго, и забрать могли бы. Подобные конфликты в моей практике случались…»

Заметим, что в конце командировки ожидания Перевощикова сбылись. Вместе с Горевым они были задержаны при выходе из гостиницы. «Поступил сигнал, что двое снимают все подряд и из-под полы.

- Из-под полы? Ах да. Техника неновая. На дворе мороз. Смазка загустевает. Затвор от этого дает сбои. Фотоаппарат приходится отогревать за пазухой».¹

Снимал всегда много, не жалея пленки.

Однажды с тем же Горевым у Алексея Михайловича состоялся такой диалог:

  - «Плёнку жалеть не следует. Снимаешь – радуешься: как хорошо! А проявил – и нет ничего. Почему? Дело в том, что мы видим мир в цвете. Иной раз внимание привлекают краски. На чёрно-белой фотографии яркости нет. Только рисунок. Его надо рассмотреть в натуре. Где нет ни ритмичности, ни стройности, проходи мимо. Это шурум-бурум. На фото он ещё усиливается.

- Но ведь рисунок – это удел художников…

- Я и есть художник. Начинал с кистью в руке. А потом уже увлёкся фотографией… Коллеги меня не просто критикуют, а бьют нещадным боем. Им не нравится, что снег на моих фотографиях не белый. Снег, мол, должен быть белым. Белее снега ничего нет. А как же тени на снегу? Все познаётся в сравнении. Игра света и тени создает настроение, дает свой рисунок. Без рисунков глазу остановиться не на чём. В душе возникает смятение. Вся соль в рисунке».

Для поклонников творчества Алексея Михайловича Перевощикова общение автора с природой всегда оставалось тайной. Очевидным было лишь то, что он находил и видел в привычном неожиданное.

Сам Перевощиков предполагал: - «Может, это от того, что я очень люблю природу?» и дополнял: - «Бывает, встречаешь в жизни момент, который производит на тебя впечатление, и начинаешь думать, как бы его организовать. Вот такой режиссёрской работой я и увлекался сначала. Бывает другое – не ищешь и не ждёшь – неожиданно находишь. Это я тоже люблю. Неожиданность и планирование – они друг другу не мешают».⁴

Примером такого подхода фотохудожника является снимок «По воду». Скорее всего, он стал для Перевощикова неожиданным. Однажды, запечатлевая свою любимую водную стихию, он увидел, как пришедшая к ручью деревенская женщина цепляет вёдра к коромыслу, чтобы отнести воду домой. Эта сцена на маленьком мостике через ручей была такой естественной, что фотограф просто не мог её упустить.

Начинающие фотографы любили общаться с Алексеем Михайловичем Перевощиковым на разные темы. Но конечно больше всего говорили об искусстве фотографии. Им хотелось знать, как ему удаётся делать столь одухотворённые пейзажи. Иногда Перевощиков шутил: мол, не умеете уговаривать природу. Она вас не замечает, а ему сама позирует. Вот он позовёт облако, и оно придёт туда, куда ему нужно… А иногда отвечал серьёзно,: «Мелочь – это с нашей непросвещённой точки зрения. Многие видят лишь общие планы и пейзажи. Общераспространенная ошибка! Прелесть часто в деталях. Не проходите мимо деталей. Вглядывайтесь!»

По служебным надобностям Алексей Михайлович Перевощиков исходил-изъездил всю Кировскую область. Особенно любил Малмыжский и Подосиновский районы. Одним из первых он показал людям красоты реки Кобры и Нургушского заказника. Рассказами о своих путешествиях с ночёвками у костра, о туманных рассветах и первозданной тишине, Алексей Михайлович увлекал за собой друзей – фотографов, художников, журналистов.

В 1960-е годы география его поездок расширилась. Вместе с заслуженным художником РСФСР Петром Вершигоровым едет на Беломорье, затем на Алтай, снимает великолепное Телецкое озеро и дикую реку Катунь. Совершает поездки в Крым и в Поволжье. Отправляется на Урал, в Кунгурскую пещеру, фантастические виды которой станет использовать в своих поздних философских фантазиях. Во время путешествий совершенно не притязателен к быту: живёт в лесных селениях, в избушке лесника, домике геологов, иногда в шалаше или у «добрых людей».

В эти же годы Алексей Михайлович увлёкся вирированием. У некоторых его коллег по цеху подобные занятия мастера вызывали недоумение: зачем тонировать в один цвет, когда уже известна цветная фотография? А он и здесь нашёл то, что другие не заметили: «Я познаю цвета. Нет, не все разом, как в цветной фотографии, а каждый отдельно, ведь в любом цвете есть множество оттенков. И вот заметил, что окрашенная фотография приобретает наибольшую выразительность только при одном каком-то оттенке. Одноцветность проста только на первый взгляд, в ней есть свои богатства».²

Конечно же, Перевощиков был знаком с цветной фотографией. Но, попробовав, больше к ней не возвращался.  Его аргументом на этот счет стало следующее высказывание: «Передавать просто цвета несложно. Но в цветной фотографии ограничены возможности творить нечто новое. Что видишь, то и на бумаге. С чёрно-белой я научился обращаться. Цветную оставим для молодых».

Пейзажное творчество Перевощикова многогранно. Через свои работы он призывал к бережному отношению к природе, предупреждал: «Человек не одерживает верх над природой. Это заблуждение. Природа уже страшно мстит человеку за его бесцеремонное, губительное вторжение, за её калеченье. Вот оно – преступление и наказание».

Обращаясь к другим жанрам фотографии – событию или тому же портрету - Алексей Михайлович Перевощиков и в них не забывал свой любимый пейзаж. Посмотрите на картины «С горки», «Колхозное стадо», «Скирдование соломы», «На охоту» и многие другие, в которых изображённые люди представляют по замыслу автора единое целое с природой.

Его даже упрекали за то, что фотографировал не человека на природе, а природу с человеком. На что Перевощиков отвечал, что «он пейзажист, а не портретист. А если уж снимать портрет, то надо делать это так, чтобы тебя не заметили. Неожиданно, внезапно. Нужно, чтобы человек не позировал на фото, а жил, был самим собой».

Значительная часть работ в наследии мастера создана одновременно с нескольких негативов или с одного, но по-разному. Перевощиков пояснял этот приём следующим образом: «Негативы – это блоки, кирпичи, глина, цемент. Для меня это – тот материал, из которого я пытаюсь строить фотокомпозиции, выражая свою душу».

Этот жанр фантазий появился в творчестве художника довольно поздно, когда в силу возраста ему стало трудно ходить на пленэр. Тогда он стал работать со старыми негативами, по-новому осмысливая их и превращая в произведение искусства своей многогранной фантазией. Однажды в интервью он признался: «Мне очень нравятся сказочно-фантастические сюжеты, но на реальной основе». Но сколько же ему пришлось выслушать негативных отзывов, увидеть непонимания своих творческих исканий!

Он много размышлял о роли зрителей в творчестве того или иного художника или фотографа, о том, как зрители будут воспринимать, в частности, его собственные работы. Мечтал видеть на своих выставках зрителя неравнодушного, который будет размышлять, спорить с автором и, в то же время, стараться понять и автора, и самого себя. Хотел «не угождать зрителю, а покорить его, прижать к стенке».

Будучи причастным к миру искусства, осознавал свою ответственность. «Искусство не должно способствовать упадку вкуса зрителя». Однако понимал, что воспитывать вкус у публики – дело трудное и неблагодарное. «Как же угодить и удовлетворить всех, всех, всех?»

За плечами Перевощикова был многолетний труд, многочисленные публикации в журналах «Советское фото», «Смена», «Советская женщина», «Огонёк», «Москва», «Литературной газете», персональные выставки в Кирове, Москве, Ленинграде, Нижнем Новгороде, Риге, Даугавпилсе, Минске; встречи фотоклубами в Ленинграде и Выборге, в редакции журнала «Советское фото», в Доме дружбы в Москве.   По линии АПН его фотографии побывали более чем в семидесяти странах мира, завоевали множество наград. До сих пор гуляют по Англии открытки с чудесными русскими фотопейзажами Перевощикова. А ещё молва донесла, что четыре работы Перевощикова украшали личный кабинет Индиры Ганди - премьер-министра Индии.

Однако почивать на лаврах ему не пришлось. Последнее десятилетие своей жизни мастер провел почти что затворником, наедине со своим творчеством. Он вежливо отказывал журналам прислать новые фотографии, отказывался от коллективных альбомов и персональных выставок…Чувствовал, что чиновникам не нужна правда ни о человеке, ни о его любимой природе, которую желали видеть «в спокойном изобилии тепла и цветения». И конечно никому не нужны были его поиски и эксперименты. Перевощиков чувствовал глухое время и думал, что это надолго. В своих знаменитых «Осколках мыслей», отрывки из которых уже неоднократно цитировались в этой статье, он записал: «Нехоженые дороги в искусстве дорого стоят дерзкому художнику».

Старость не заставила его отказаться от своих убеждений и предпочтений. Однажды близкий друг застал его, едва восстановившегося после операции на глазах, разглядывающим возле своего дома молодую берёзку. «Сколько же в ней красоты, даже в отдельной некрасивости есть гармония! Каждая трещинка на коре не случайна, каждое пятнышко на ней появилось не просто так. И почему люди пробегают мимо, неужели не видят?»

Он ушёл из жизни на исходе 1988 года. Но осталось его творчество - его «песня, его голос, его сказка».

Примечания

1.  Лобовиков Сергей Александрович (1870-1941) — фотохудожник, председатель Вятского фотографического общества, почётный и действительный член Русского фотографического общества, Почётный гражданин города Вятка
2. Прокашев В.Н. «Я фотограф, а не фактограф»// Официальный сайт музейно-выставочного центра города Кирово-Чепецка. Режим доступа: http://gmvc.ru/perevoshhikov-a.m
3. Ардашев М. В семи городах. Работы  кировчанина – на зарубежных выставках// Кировская правда. 1969. 23 ноября.
4.  Горев Г. В чём соль? Памяти А.М.Перевощикова// Кировская правда. 1998.
5. Кузнецова И. Тайна общения// Кировец. 1971. 14 января.
6. Иванов С. Фотохудожник А.М.Перевощиков// Кировец. 1989. №№104-105. (2 июня)
7. Перевощиков А.М. "Осколки мыслей". Рукопись.  Собрание музея города Кирово-Чепецка